Нежность - Элисон Маклауд

из Бюро выдали деньги владельцу за ущерб, причиненный номеру, взяли расписку и подшили к отчету, который сдали в конце дня. Они-то умеют работать.

Периодически по приказу Гувера бостонский начальник отделения посылал человека на Кейп-Код, чтобы ездить впритирку за машиной Мела Хардинга, следить за его номером в мотеле или за ним самим, когда у него выходные. Где бы ни объявлялся агент – на хвосте у Хардинга на открытом шоссе или в соседней кабинке ресторана, – Хардинг не мог не понимать, что Бюро всегда рядом.

Оказалось, что этот болван устроился на грошовую работенку в какой-то аптеке в Хайаннисе. Проявляет пленки в подсобке. Гувер не мог не улыбнуться. Хардингу не нравилось в Джоппе, а теперь он печатает фотки со свадеб и детских утренников с мордами клоунов. Скоро его начнет тошнить от фотографий Гранд-Каньона и Ниагарского водопада. Большинство людей лишено воображения. Это потому что оно никому не нужно. Люди с воображением только влипают во всякие неприятности.

Хардинга уволили, но факт остается фактом: любой бывший агент – источник головной боли. Поэтому Гувер сделал так, чтобы Бюро постоянно шло по следу бывшего. Куда бы ни отправился Хардинг, ищейки Гувера будут следовать за ним по пятам. Он больше никогда не останется в одиночестве.

Человек, который подвел Бюро, лишается определенных удобств. Человек, выдавший тайны Бюро личностям, представляющим интерес. Объектам слежки.

Такое не прощается.

Что касается бережного отношения к миссис Кеннеди в ее нынешнем деликатном положении, Гуверу ее очень жаль. Правда. Он не желает причинять неприятности никакой беременной женщине, но миссис Кеннеди сама нарвалась, верно? Связалась с запрещенной книжонкой, грязной книжонкой. Даже ее муж не в курсе, а это доказывает, что она знала: ей не следовало посещать судебное слушание в Нью-Йорке. Совершенно не следовало.

Гувер с большим удовольствием рассказал бы Кеннеди, чем занимается его жена, но не стал. Потому что секретность операций наружного наблюдения Бюро гораздо важнее.

Совесть Гувера чиста. Если миссис Кеннеди нацелилась на кресло первой леди, она подлежит точно таким же проверкам со стороны ФБР, как любой государственный служащий. Не может же быть один закон для всех, а другой для миссис Кеннеди.

Его нельзя назвать жестоким. Если бы ее антиамериканская деятельность закончилась посещением слушания на главпочтамте тогда, весной, может быть, говорил себе Гувер, ну теоретически возможно, он попросту забыл бы обо всем деле и закрыл ее досье – во всяком случае, после того, как узнал, что она «ждет прибавления». Он вырос на Юге и всегда был джентльменом в том, что касалось дам. Но она не исправилась. Отнюдь нет. Теперь она следит за лондонским процессом. Они с Триллингом обмениваются информацией и строят заговоры. Туда-сюда, с Кейп-Кода в Колумбийский университет и обратно. Эта женщина просто не знает меры.

Что же, не только миссис Кеннеди следит за лондонским процессом, но и Гувер тоже. А также воскресные газеты всего мира, а это значит, что одна особенная фотография остается лучшим секретным оружием в его арсенале. Он снова и снова прокручивал в голове план. Клайд был за, и теперь Гувер тоже решился. Нужно только дождаться, когда этой проклятой книге вынесут обвинительный приговор. Тогда можно будет незаметно организовать утечку фотографии. Красота этого плана – в его простоте.

Не нужны дорогие девицы по вызову из Лондона. Клайд был прав. Нечто менее сенсационное окажется более действенным. Позорящая президента жена. Читательница грязных книжонок. Аморальная, антиамериканская первая леди, любительница порнографии. Жена, которая идет против правительственных решений и даже против взглядов президента.

«Ужасно, – так высказался Айк о книге. – Непозволительно». Айк знал, что он думает. Айк ему по душе. Гувер только предложил обнародовать его точку зрения. Осталось лишь дождаться обвинительного приговора из Лондона. А потом, через день-другой, новость облетит мир.

Согласно Даме Ребекке, британская прокуратура работает над делом. Дама Ребекка определенно помогла и сыграла свою роль. Пусть она теперь и удаляется со сцены, Гувер ей все равно благодарен. Конечно, она по-прежнему не знает про наблюдение Бюро за Кеннеди. Зачем усложнять? Советы следят за судебным процессом так же пристально, как сам Гувер, и этого оказалось достаточно, чтобы убедить Даму Ребекку.

Он велит мисс Гэнди послать ей букет цветов. Хороший, дорогой. Не пройдет и часа, как мисс Гэнди разместит заказ на цветы и подошьет чек из магазина в дело.

Время лондонского процесса – прямо перед началом американских федеральных выборов, которые состоятся 8 ноября, – подходит идеально. Начата реализация плана. Первое. Добиться обвинительного приговора. Второе. Организовать утечку фотографии в прессу. Третье. Дождаться, пока Никсон окажется в Белом доме. Четвертое. Поехать с Клайдом на зимний отпуск в Калифорнию.

Он велел соединить его с начальником Нью-Йоркского отделения. «Найди мне такую мисс Кэтрин Энн Портер. Она писательница». Ее опубликованные творения выглядели довольно скудно. У самого Гувера определенно больше печатных трудов. Но это не важно. Она пользуется уважением в научных кругах, и пускай только там, но репутация интеллектуалки – именно то, что сейчас нужно.

Полезно, что, согласно источникам Гувера в ЦРУ, мисс Портер живет на подачки Конгресса за культурную свободу – крупнейшего экспортера американской либеральной антикоммунистической культуры, искусства и идеологии. Если мисс Портер финансово нуждается, тем лучше!

Ранее мисс Портер гастролировала в Европе с ихней сраной богемной программой. Писателей, которые и на автобус денег не наскребли бы, отправляли вокруг света самолетами, первым классом, а на том конце ждали лимузины и приемы с шампанским.

Типчики из Лиги плюща, засевшие в Центральном разведывательном управлении, имели возможность рассказать об этом Гуверу, потому что Конгресс за культурную свободу тайно финансировался не кем иным, как ЦРУ. Как и элитарный, сугубо британский литературный журнал «Энкаунтер». Они даже внедрили своих агентов в число редакторов. Об этом почти никто не знал даже в верхушке. То, что ЦРУ туда внедрилось, было очень удобно. Не нужно тратить время на цензуру публикаций, потому что большая часть тех, кто пишет в журнал, особенно американцы, прошли «предварительный отбор».

Мисс Кэтрин Энн Портер, знала она это или нет, тоже прошла предварительный отбор – и, глядя на ее статью, настоящий подарок, Гувер мог понять почему. Ее свежая рецензия на «Любовника леди Чаттерли»272 не оставляла от книги камня на камне. Даже высоколобые любители литературы из ЦРУ хотят остановить антикапиталистический, антивоенный роман Лоуренса.

Советы злорадно потирают ручки при виде суматохи вокруг крамольной книги, и церэушники не меньше, чем сам Гувер, хотят их осадить. Гувер напрямую спросил своего информатора в ЦРУ о политических взглядах Кэтрин Энн