Нежность - Элисон Маклауд

– плакать, не издавая ни звука, – если ты не Чарли Чаплин?

Кто-то должен заняться ликвидацией данного конкретного кризиса. Милая матушка Гувера соглашается. И Гувер начинает этим заниматься. В тот же день он отвозит отца в «Лавры» на «отдых», хотя обрести покой отцу не суждено, или суждено только в могиле. В «Лаврах» никто не отдыхает – не почивает на лаврах, ха-ха, не видать им такого. Но, по правде сказать, этот скорбный дом неплохой, недешевый и выглядит достаточно приятно. Может, если ты скорбен главою, тебе там так и будет. Приятно.

Он вздрагивает.

Если бы только отец в тот день сказал хоть что-нибудь. Может, тогда они вдвоем к чему-нибудь бы пришли. И тогда Гуверу не пришлось бы его увозить.

Неприятная сцена разыгралась в тот день посреди дороги перед домом номер 413 по Сивард-сквер. «Хоть кричи!» – говорит он отцу снова и снова, подхватывает его под локоть – немого, дрожащего, покрытого холодным потом – и втаскивает в дом.

Воспоминания об этой сцене по прошествии стольких лет вызывают у Гувера неожиданную слабую улыбку. Задним числом до него доходит, что его слова, обращенные к отцу, были своего рода каламбуром. «Хоть кричи». А ведь кричать-то отец как раз и не мог.

Дикерсон Гувер остался в «Лаврах» до конца своих дней.

Дж. Эдгар Гувер вздыхает. Этот вздох обращен к милому личику Ширли Темпл. Ах, если бы только матушка была жива! Если бы она могла увидеть, сколько заблудших рек отвратил ее сын от гибельного курса на протяжении всей истории. Он прирожденный руководитель. Может быть, даже инженер американских душ. Он трудился для своей страны не покладая рук. Тяжелее его не работал никто.

Рядом с пачкой вырезок мисс Гэнди, как всегда, оставила у него на столе мисочку с водой и полотенце, чтобы он, закончив возиться с альбомом, мог вытереть типографскую краску с рук. Он просматривает заголовки.

ДЕНЬ ВТОРОЙ: ЗАХОТИТЕ ЛИ ВЫ, ЧТОБЫ ЭТУ КНИГУ ЧИТАЛА ВАША ЖЕНА ИЛИ ВАШИ СЛУГИ?

ЛЕДИ ЧАТТЕРЛИ СПОСОБНА ИСПОЛЬЗОВАТЬ ПОЛДЮЖИНЫ МУЖЧИН, УТВЕРЖДАЕТ ЭКСПЕРТ

ПРЕПОДАВАТЕЛЬ ИЗ КЕМБРИДЖА: 13 СЕКСУАЛЬНЫХ СЦЕН «НЕ ОДНООБРАЗНЫ»

СЭРУ АЛЛЕНУ ЛЕЙНУ ИЗ ИЗДАТЕЛЬСТВА «ПИНГВИН» ГРОЗИТ ТРИ ГОДА ЗА РЕШЕТКОЙ

В КНИГУ ПОЗОРА!

Гувер надевает очки, в которых редко показывается на публике. На небольшой фотографии, которой снабжена последняя из статей, в Олд-Бейли входит женщина. На ней расстегнутое пальто и темная меховая шляпка. Женщина держит книгу в бумажной обложке – предположительно ту самую, творение сексуального маньяка.

Гувер не верит своим глазам.

ДАМА РЕБЕККА УЭСТ: ГЛАВНЫЙ СВИДЕТЕЛЬ ЗАЩИТЫ

Может, это опечатка?

Нет. Потому что в другой статье тоже упоминается она.

Он обмякает на стуле, словно у него остановилось сердце.

Он не понимает.

Мисс Гэнди отправила ей огромный букет. Который стоил кучу денег. Да еще «Американский сад», модный ресторан и пятичасовой чай. И письмо он ей написал, поздравил с титулом дамы. Уделил ей столько персонального внимания.

Он вынужден расстегнуть воротничок и нашарить в нижнем ящике фляжку. Не случайно, говорит он себе, эта женщина сочинила книгу – ту самую книгу – о предательстве и измене.

Он испускает утробный рев, зовя мисс Гэнди.

– Позвоните в Лондонское отделение Бюро. Мне плевать, сколько там сейчас времени. Скажите этому идиоту, который там на нас работает, что он уволен. Позвоните ему домой, если надо, и ничего не спускайте. Передайте ему от меня, что это предел всему!

В семейной аптеке Уэлана Мел Хардинг закончил рабочий день. Он выходит через служебную дверь на задах и идет пешком два квартала по тихим улочкам, застроенным жилыми домами. Лишь после этого он выскакивает на главную улицу, делает петлю и возвращается к своей машине.

За ним идет хвостом человек Гувера – опять, несмотря на петли и скидки. Хардинг узнает ритм походки, потому что это бывшая походка его самого. Люди в Бюро учатся негласно, на примере, шагать особым образом, походкой Бюро. Хардинг мог бы замедлить шаг, заставить «хвост» обогнать его. Но чего он этим добьется? Лишь даст понять, что ему не все равно, раз он пытается бросить им вызов. Или что он сдрейфил.

За ним следят не каждый день и даже не каждую неделю; это было бы слишком предсказуемо, а предсказуемость успокаивает. «Будь – на – че – ку» – вот что говорят ритмичные шаги агента. Его наверняка прислали из Бостонского отделения. Наверное, ему было приятно прокатиться на мыс. Солнце, красивые виды.

Конечно, вспышки мигалок сквозь занавески мотельного номера иногда бесят. А вот это «будь – на – че – ку» – обычная рутина.

После полутора лет скандалов и судов Хардинг удивлен, даже обескуражен тем, что можно просто зайти в книжный магазин на главной улице, взять с полки томик – издание «Гроув-пресс» – и бросить на прилавок шесть долларов.

– Не желаете ли бумажный пакет, сэр? – спрашивает продавщица. По голосу понятно, что большинство покупателей предпочитают нести книгу в пакете.

– Нет, сойдет и так, – говорит он. – Спасибо.

Когда бывшие коллеги изъяли книгу из номера мотеля, ему оставалось прочитать страниц восемьдесят. Леди Чаттерли пыталась сбежать из Рагби-Холла. Получилось ли у нее?

– Вернусь и скажу Клиффорду, – сказала она, – что ухожу. И мы с тобой уедем. Им совсем не обязательно знать, что я ушла к тебе. Мы можем уехать в другую страну, ведь правда? В Африку или Австралию, да?

Ей очень нравился ее план.

– Ты когда-нибудь жила в колониях? – спросил он.

– Нет, а ты?294

Сегодня вечером он возобновит чтение – будет читать полчаса перед отбоем. Он хочет растянуть последние главы надолго. Может быть, завтра прихватит книгу на работу и прочитает несколько страниц в обеденный перерыв. Не напоказ. Чемоданчик-дипломат, оставшийся от работы в Бюро, выглядит достойнее, чем бумажный пакет. В тот день, сдавая служебный значок, револьвер и руководства на крыльце мотеля, Хардинг совершенно забыл про чемоданчик. Он так редко пригождался, а у Кеннеди и вовсе не был нужен. Иногда, ведя машину, Хардинг слышал, как чемоданчик постукивает в багажнике. Потом привык и перестал замечать стук.

Мальчишка – чистильщик ботинок на тротуаре спрашивает, не хочет ли Хардинг почистить обувь.

– Не сегодня, – отвечает он.

На нем новые туфли. Они все еще хорошо смотрятся. Его старые тогда испортились от соленой воды так, что никакой чистильщик не поможет, а Хардингу нужна была приличная обувь на собеседование по поводу работы. Старый мистер Уэлан провел его в фотолабораторию, в темный чулан для проявки,