Мешок с костями - Стивен Кинг

— Я еще не закончила! — надрывно кричала она. — Он был хужевсех, разве ты этого не понимаешь? Он был хуже всех и его кровь течет в еежилах. Мне не будет покоя, пока я не отомщу!

И тут с отвратительным звуком что-то начало рваться,трещать. Она вселилась в березу, превратила ее в свое тело и теперь вырывалакорни из земли, чтобы добраться до меня. И вырвала бы, если б смогла. Изадушила бы руками-ветками. Набила бы мне легкие и живот листьями, пока меня нераздуло бы как воздушный шар.

— Пусть он — чудовище, но Кира не имеет никакого отношения ктому, что он натворил, — ответил я. — И ты ее не получишь.

— Нет, получу! — кричала Зеленая Дама. И опять что-торвалось и трещало. Только громче. К этим малоприятным звукам присоединился ещеи скрежет. Я более не оглядывался. Не решался оглянуться. Лопата так и мелькалав моих руках. — Получу! — кричала она, и голос ее заметно приблизился. Она шлако мне, но я отказывался обернуться. Не хватало мне только увидеть шагающеедерево. — Получу! Он забрал моего ребенка, а я заберу его.

— Уходи, — послышался новый голос. У меня задрожали пальцы,черенок лопаты едва не выпал из рук. Я повернулся и увидел Джо, стоявшую чутьправее и ниже. Она смотрела на Сару, материализовавшуюся в галлюцинациюшизофреника — чудовищное зеленовато-черное создание, поскальзывающееся прикаждом шаге по Улице. Сара покинула березу, однако прихватила с собой всю еежизненную силу, оставив от дерева только засохший ствол. Существо это вполнемогло сойти за Невесту Франкенштейна, какой вылепил бы ее Пикассо. Лицо Сарыпоявлялось и исчезало, появлялось и исчезало.

Джо стояла в белой рубашке и желтых брюках, которые были наней в день смерти. Сквозь нее озера я не видел. В отличие от полупрозрачныхДивоура и молодых кобелей, она материализовалась полностью. Я чувствовал, какот меня словно отсасывают энергию, и понимал, куда она уходит.

— Убирайся отсюда, сука! — рявкнула псевдо-Сара. И вскинулато ли руки, то ли ветви — точно так же как в моем самом страшном кошмаре.

— Хрен тебе. — голос Джо остался ровным и спокойным. Онаповернулась ко мне:

— Поторопись, Майк. Времени у тебя в обрез. Нам противостоитуже не она. Она впустила одного из Потусторонних, а они очень опасны.

— Джо, я тебя люблю.

— Я тоже лю…

Сара исторгла дикий вопль и начала вращаться. Листья и ветвистали терять форму, сливаться, сплавляться в некую бешено вращающуюся колонну.В колонне этой уже не было ничего человеческого. Зато из нее так и перла дикая,звериная энергия. И эта колонна прыгнула на Джо. Они столкнулись, и Джо тут жеутратила цвет и плотность, превратившись в фантом, который Сара приняласьтерзать и рвать на куски.

— Поторопись, Майк! — только и успела крикнуть Джо. —Поторопись.

Я склонился над могилой.

Лопата на что-то наткнулась. Не на камень, не на корень. Ярасчистил площадку в глубине, понял, что добрался до парусины. Теперь я махаллопатой, как заведенный, стремясь как можно быстрее отрыть страшную находку,опасаясь, что мне могут помешать. А за моей спиной в ярости ревела Тварь, и отболи исходила криком Джо. Ради мести Сара поступилась частью своей силы, чтобыпризвать кого-то из Потусторонних. Так сказала Джо. Я не знал, о ком онаговорила, да и не хотел знать. Зато я точно знал, что тело Сары — тотпроводник, который связывал ее с Тэ-Эр. И если я успею…

Я очищал парусину от мокрой земли. На парусине проступилиедва различимые буквы. «ЛЕСОПИЛКА ДЖ. М. МАККАРДИ». Лесопилка Маккарди сгорелаво время пожара в 1933 году. Я видел фотографии. Когда я схватился за парусину,она порвалась под моими пальцами, и в нос мне ударил гнилостный, могильныйзапах. Я услышал сопение. Я услышал Дивоура. Он лежит на ней и сопит, как хряк.Сара в полубреду что-то бормочет, ее распухшие губы блестят от алой крови.Дивоур через плечо оглядывается на Дрейпера Финки и Фреда Дина. Они догналимальчишку и привели его, но он кричит, не переставая, орет как резаный, орет стакой силой, что мертвого разбудит. И если они слышат, как на противоположномберегу озера методисты поют о «силе слова Божьего», то и методисты могутуслышать вопли маленького ниггера.

— Суньте его под воду, чтобы замолчал, — говорит Дивоур, и вту же секунду, словно слова эти — магическое заклинание, его конец начинаеттвердеть.

— О чем ты? — спрашивает Меррилл.

— Сам знаешь, — отвечает Дивоур. Он пыхтит, как паровоз,приподнимая блестящий на солнце голый зад. — Он нас видел. Хотите перерезатьему горло и перепачкаться в его крови? Я не возражаю. Берите мой нож, и заработу!

— Н-нет, Джеред! — в ужасе кричит Бен, его начинает битьдрожь.

Наконец-то у него все встало. Да, на это потребовалось чутьбольше времени, но он далеко не мальчик, не то что эти щенки. Но уж теперь!..Теперь он воздаст ей по заслугам за ее наглый смех, за ее заносчивость. И пустьсмотрит весь город, плевать он на это хотел. Пусть приходят и смотрят. Онзагоняет в нее свой член. До упора. И при этом отдает команды. Зад его мерноподнимается и опускается, поднимается и опускается.

— Кто-нибудь должен позаботиться о нем! Или вы хотитепровести следующие сорок лет в Шоушенке?

Бен хватает Кито Тидуэлла за одну руку, Орен Пиблз — задругую, но когда они притаскивают мальчишку на берег, от былой решимости неостается и следа. Одно дело — изнасиловать наглую негритянку, которая позволиласебе посмеяться над Джередом, когда тот, споткнувшись, упал и порвал брюки. Ноутопить испуганного ребенка, словно котенка в луже, это совсем другое.

Их пальцы разжимаются, они испуганно смотрят друг на друга,и Кито вырывается из их рук.

— Беги, милый! — кричит Сара. — Беги и приведи…

Джеред стискивает ей горло, обрывая на полуслове.

Мальчик падает, зацепившись ногой за свою корзинку счерникой, и Гарри и Дрейпер тут же настигают его.

— Что будем делать? — спрашивает побледневший как полотноДрейпер, и Гарри отвечает:

— То, что надо, — вот что он ответил тогда, и теперь япоступаю точно так же, невзирая на запах, невзирая на Сару, невзирая наотчаянные крики моей умершей жены. Я вытаскиваю парусиновый саван из земли.Веревки, завязанные по торцам, держатся, но парусина рвется посередине.

— Поторопись! — кричит Джо. — Мне больше не выдержать.

Тварь рычит, исходя злобой. Резкий треск, словно деревяннаядверь разлетелась в щепы, и отчаянный вопль Джо. Я подтаскиваю к себе пакет снадписью «Саженцы и рассада» и разрываю его в тот самый момент, когда Гарри(приятели зовут его Ирландцем за рыжие волосы) хватает мальчишку за плечи ипрыгает с ним в озеро. Мальчишка вырывается изо всех сил. Соломенная шляпаслетает с головы и плывет по воде.