Мешок с костями - Стивен Кинг

— Возвращайся! — кричала Роджетт. Ее седые волосы торчали вовсе стороны. Черный блестящий плащ изорвался в клочья. Теперь она протягивала кКире обе руки.

— Нет, седая нанни! — Кира затрясла головой, показывая, чтовозвращаться не собирается, а мне хотелось крикнуть — не тряси так головой, тыможешь упасть. Ее качнуло. Одна ручонка взлетела вверх, другая пошла вниз, вэтот момент она походила на самолет, закладывающий резкий вираж. Если бы сейчаснастил чуть накренился, Кира полетела бы в воду. Но она удержалась на ногах,восстановила равновесие, хотя мне и показалось, что ее босые ножки заскользилипо мокрым доскам. — Уходи, седая нанни, ты мне не нузна! Уходи… пойди поспи, тыотень устала!

Меня Ки не видела, она смотрела только на седую нанни. Иседая нанни не видела меня. Я упал на живот, по-пластунски заполз под дерево.Раскат грома прокатился над озером, эхом отразившись от далеких гор. Вновьприподнявшись на корточки, я увидел, что Роджетт медленно приближается кпричалу. Но на каждый ее шаг Кира делал свой, отступая к «Бару заходящегосолнца». Роджетт протягивала к ней здоровую руку, и на мгновение мнепоказалось, что она тоже кровоточит. Однако я тут же понял, что на пальцах у неене кровь, а более темная субстанция. А когда она заговорила, догадался, что этошоколад.

— Давай поиграем в нашу игру, Ки, — ворковала Роджетт. —Начнешь первой?

Она шагнула к Ки, девочка отступила на шаг, покачнулась,взмахнула ручонками, чтобы удержаться на ногах. Сердце у меня остановилось,потом продолжило бег. И я двинулся на эту омерзительную старуху. Но не бегом. Яне хотел, чтобы она вышла из транса и сообразила, что ее ждет. Могла ли онавыйти из транса? Не знаю. Меня нисколько не волновало, удастся ли ей это илинет. Черт, я же смог расколоть молотком череп Джорджа Футмена! А уж врезатьэтой уродине — одно удовольствие. На ходу я сжал пальцы в кулак.

— Что? Не хочешь начинать? Стесняешься? — От этого медовогоголосочка мне хотелось скрипеть зубами. — Хорошо, давай я. Хлопушка. Чторифмуется с хлопушкой, Ки? Зверушка… и игрушка… у тебя была игрушка, когда япришла и разбудила тебя, верно, Ки? А как насчет того, чтобы посидеть у меня наколенях, деточка? Мы покормим друг друга шоколадом, как и прежде… Я расскажутебе веселую сказку…

Еще шаг. Она подошла вплотную к причалу. Если б Роджеттпросто хотела избавиться от Ки, то начала бы швырять в нее камни, как совсемнедавно в меня, пока один из них не сбросил бы девочку в озеро. Но у нее имыслей таких не было. За некоей чертой безумие — это дорога с одностороннимдвижением, причем, в отличие от автострады, съездов на ней нет. И в отношенииКи у Роджетт были другие планы: утопить девочку в озере собственными руками.Только так и не иначе.

— Подойди, Кира, поиграй с седой нанни. — Она вновьпротянула к девочке руку с шоколадной конфетой «Херши киссес». Шоколад протекалсквозь порванную фольгу. Кира оторвала от нее взгляд и наконец-то увидела меня.Я покачал головой, как бы говоря: не выдавай меня! Но куда там. Она просияла.Выкрикнула мое имя, и я увидел, как дернулись плечи Роджетт.

Последний десяток футов я пробежал, вскинув сцепленные руки,как дубинку, но в критический момент поскользнулся на мокрой земле, а Роджеттчуть отклонилась. Поэтому мой удар пришелся не в основание черепа, а лишьскользнул по плечу. Она покачнулась, припала на одно колено, но тут жеподнялась. Глаза ее напоминали синие лампочки, только спирали в них светилисьне от электрического тока, а от ярости.

— Ты! — прошипела она.

А на причале Ки радостно выкрикивала мое имя, подпрыгивая намокрых досках, взмахивая руками, чтобы сохранить равновесие. Волнаперехлестнула через край причала, накрыла ее босые ступни.

— Держись, Кира! — крикнул я. Роджетт воспользовалась тем,что я на мгновение отвлекся, повернулась и побежала к девочке. Я метнулся заней, схватил за волосы, и они остались у меня в руке. Все. От неожиданности ядаже остановился и уставился на мокрый седой скальп, облепивший мне пальцы.

Роджетт оглянулась через плечо и оскалилась — злобный лысыйгном, вымоченный дождем, и я подумал: это же Дивоур, он совсем не умирал,каким-то образом он заставил эту женщину занять его место. Она покончила ссобой, ее тело отправили в Калифорнию на…

Она отвернулась, но я и так все понял. К Ки бежала именноРоджетт, и напрасно я удивлялся ее сходству с Дивоуром. Просто тайное сделалосьявным. Болезнь не только лишила ее волос, но и состарила. Я полагал, что ей подсемьдесят. На самом же деле она была лет на десять моложе.

Многие называют своих детей схожими именами, как-то сказаламне миссис М. Макс Дивоур входил в их число, потому что назвал сына Роджером, адочь — Роджетт. Возможно, и фамилия у нее была Уитмор — в более нежном возрастеона могла выйти замуж, но фамильное сходство не оставляло никаких сомнений втом, кто ее отец. Чтобы выполнить последнюю волю Сары, по доскам причала бежалатетя Ки.

* * *

А Ки быстро-быстро пятилась и уже не смотрела, куда ставитножки. И я понимал, что теперь она точно свалится в воду, шансов остаться напричале у нее не было. Но прежде чем девочка упала, волна ударила о причал междуней и Роджетт, ударила в том месте, где из-под досок выбило несколько бочек ипричал частично погрузился в воду. Брызги и пена поднялись и закружились,превращаясь в вихрь, из тех, что мне уже доводилось видеть. Роджеттостановилась по щиколотку в воде, я остановился в двенадцати футах от нее.

Вихрь превращался в человеческую фигуру, и прежде чем ясумел разглядеть лицо, я уже видел знакомые шорты и топик. Такие бесформенныетопики могли продаваться только в «Кей-марте». Я думаю, это положение закреплялфедеральный закон.

Мэтти. Мэтти встала из могилы, чтобы пронзить Роджеттвзглядом серых глаз. Роджетт вскинула руки, покачнулась, попыталасьповернуться. В тот же самый момент волна поднырнула под причал, приподняв его,и тут же ушла, резко наклонив. Роджетт полетела в воду. А чуть дальше я виделКи, лежащую на веранде «Бара заходящего солнца». Должно быть, другая волнаподхватила ее и перенесла в более безопасное место.

Мэтти смотрела на меня, губы ее шевелились, глаза неотрывались от моих. Я мог читать по губам Джо, но тут не сумел разобрать нислова. Старался изо всех сил, но ничего не понимал.

— Мамотька! Мамотька!

Фигуре не пришлось поворачиваться, я видел, что под обрезомшорт ничего нет. Она просто перелетела к бару, где Ки уже поднялась на ноги итянулась к ней ручонками.

Что-то схватило меня за ногу.

Я посмотрел вниз и увидел чудище, вылезающее из бурлящейводы. Глубоко запавшие глаза таращились на меня из-под лысого черепа. Роджетткашляла, выплевывая воду из раззявленного рта. Губы ее стали лиловыми, словносливы. Ее рука тянулась ко мне. Пальцы разжимались… и сжимались. Разжимались… исжимались. Я опустился на колено. Протянул ей руку. Она вцепилась в менямертвой хваткой и дернула, пытаясь утащить за собой. Лиловые губы разошлись взверином оскале, обнажив желтые зубы, такие же, что торчали в черепе Сары. Всетак — я подумал, что в тот момент смеялась уже Роджетт.