Точка обмана - Дэн Браун

Рейчел наконец-то осознала суть плана собеседницы. Норапросто направила лазерный луч вниз, растапливая лед и нагревая сам метеорит.Камень был слишком плотным, чтобы лазер мог повредить ему, но он вбирал в себяего тепло, постепенно становясь достаточно горячим для того, чтобы растопить ледвокруг. Он сам прокладывал себе путь на поверхность. А растаявший лед надметеоритом водой стекал вниз, заполняя шахту.

Так разогретым ножом режут замерзший кусок масла.

Нора показала на людей у лебедки:

— Генераторы не выдерживают такого напряжения, вот я ииспользую человеческую силу.

— Неправда! — весело отозвался один из работающих. — Онапоставила нас сюда просто потому, что любит смотреть, как мы потеем.

— Ты себе льстишь! — дружески огрызнулась Нора. — Вы,ребята, два дня жаловались на холод. Ну а я вас согрела. За работу, милашки!

Рабочие рассмеялись.

— А зачем эти пилоны?

Рейчел показала на несколько оранжевых вертикальных конусов,установленных вокруг башни на первый взгляд совершенно произвольно. Такие жеконусы Рейчел видела и вокруг самого купола.

— Важнейший инструмент гляциолога, — пояснила Нора. — Мызовем их «ВЗИСН». Сокращенное от «Встань здесь и сломай ногу».

Она подняла один из пилонов. Под ним оказалось круглоеотверстие, словно бездонный колодец, уходящее в глубину льда.

— Плохое место для прогулок. — Нора поставила конус наместо. — Мы сверлили эти дырки по всему леднику, чтобы изучить состав льда иего толщину. Как и в археологии, время, в течение которого объект пролежалскрытым от глаз, определяется глубиной, на которой он обнаружен. Чем глубжезарыт камень, тем дольше он там лежит. Точно так же, когда что-то вдругобнаруживается под толщей льда, можно установить, когда это «что-то» тудапопало, по тому, сколько льда наросло сверху. А чтобы удостовериться в точностиизмерений, мы измеряем и толщину соседних участков. Этим мы также подтверждаем,что лед однороден, то есть не подвергался воздействию землетрясений, сжатий,обвалов и тому подобного.

— И как же выглядит этот ледник?

— Совершенно безупречно, — с явным удовольствием ответила Нора.— Единый, цельный монолит. Ни разломов, ни ледовых завихрений. А метеоритпредставляет собой то, что мы называем «статическим объектом». И лежит онздесь, милый, нетронутым с того самого момента, как приземлился. А именно с1716 года.

Рейчел не смогла сдержать восхищения:

— Вы смогли установить точный год падения? Казалось,собеседница удивилась.

— Черт возьми, разумеется! Для того меня сюда и позвали. Яже умею читать лед. — Она показала на аккуратно сложенный штабель ледовых«бревен». Каждый из этих прозрачных столбов был помечен оранжевой биркой. — Этивот ледовые палки представляют собой ценнейшие геологические образцы. — Онаподвела Рейчел к «бревнам». — Посмотрите внимательно и увидите отдельные слоильда.

Наклонившись, гостья действительно смогла рассмотреть, чтостолбы состоят из фрагментов, отличающихся и по прозрачности, и по оттенку.Даже по толщине слои были очень разными, от нескольких миллиметров до четвертидюйма.

— Зимой на шельфовый лед падает снег, — пояснила Нора, — авесной бывает частичное таяние. Поэтому каждый сезон добавляет новыйкомпрессионный слой. Мы начинаем сверху, с последней зимы, и считаем в обратномнаправлении.

— Словно кольца на деревьях? — изумилась Рейчел.

— Не так просто, мисс Секстон. Не забывайте, что приходитсяизмерять сотни футов наслоений. Необходимо сверяться с климатическимимаркерами, чтобы не наделать ошибок. А такими маркерами служат отчеты околичестве осадков, сведения о загрязнении воздуха и тому подобная информация.

Толланд с коллегами догнал увлеченных беседой дам. Майклулыбнулся Рейчел.

— Она знает много интересного про лед, правда?

Рейчел странно обрадовалась, увидев этого человека.

— Да, просто удивительно.

— Что касается даты, — кивнул Толланд, — то доктор Мэнгорсовершенно права. 1716 год. НАСА вычислило тот же самый год удара метеорита оземлю еще до нашего прибытия сюда. А доктор Мэнгор сверлила свои отверстия,изучала образцы и пришла к тому же выводу, подтвердив результаты космическогоагентства.

Все это впечатляло.

— И кстати, — заметила мисс Мэнгор, — именно в этом годунаблюдатели видели светящийся шар. Он летел по небу севернее Канады. Этотслучай вошел в историю под названием «Юнгерсольское падение», по именичеловека, который зафиксировал его.

— То есть, — вступил в разговор Мэрлинсон, — соответствиеисторического свидетельства и опытным путем установленной даты свидетельствуето том, что наш камень — кусок того самого метеорита, падение которогозарегистрировано в 1716 году.

— Доктор Мэнгор! — позвал один из рабочих. — Показалиськрюки.

— Экскурсия закончена, ребята, — торжественно объявила Нора.— Наступает момент истины. — Она схватила складной стул, взобралась на него изакричала: — Все сюда! Через пять минут вытаскиваем!

Все, кто находился в куполе, словно подопытные собакиПавлова, реагирующие на звонок к обеду, бросили свои дела, инструменты,чертежи, книги и направились в центральную зону.

Нора Мэнгор, прижав руки к лицу, созерцала свое детище.

— Вперед! Поднимаем «Титаник»!

— Разойдись! — потребовала Нора, пробираясь сквозьстремительно растущую толпу.

Люди расступились. Нора взялась за дело, несколькотеатрально проверяя натяжение тросов и крепления.

— Вверх! — скомандовал один из высших чинов НАСА. Рабочиенатянули лебедки, и тросы поднялись из просверленных колодцев еще на шестьдюймов.

Чем выше поднимались тросы, подтягивая за собой груз, темболее нетерпеливой выглядела толпа. Мэрлинсон и Толланд пробрались в первыйряд, едва не прыгая от возбуждения, словно дети в ожидании Санта-Клауса.Появилась огромная фигура администратора НАСА Лоуренса Экстрома.

— Крюки! — воскликнул он. — Уже видны крепления! Стальныеплетеные кабели в просверленных гнездах уступили место желтым цепям креплений.

— Еще шесть футов! Держи крепче!

Наступило напряженное, словно натянутая струна, молчание.Собравшиеся как будто ожидали появления какого-то удивительного призрака. Иконечно, каждый хотел узреть чудо первым.

И вот наконец Рейчел увидела это торжественное событие.