Падение Башни Искушения - Аньинь Ду

от рождения такая полная телом, то тебе и впрямь не стоит прислуживать другим, скорее наоборот! – тыча в Фэнъи пальцем, служанка Яшуан сложилась пополам от смеха, увидев случившуюся оказию.

– Яшуан, над чем смеешься? Иди скорее принеси новый таз холодной воды для госпожи Цзялянь. – Услышав шум, к ним вышла Амань, последовавшая за Цзялянь во дворец, и отчитала бестактную Яшуан.

Двор за Башней был засажен коричными деревьями, посреди рощицы пряталась низина с прудом, в котором горячая вода беспричинно пузырилась круглый год. По этой причине место считалось неблагоприятным, а потому никто тут не жил. Однако Цзялянь не испугалась, приказала слугам огородить это место плотной тканью, сделав из пруда теплую ванну для купаний с ароматическими маслами.

Проведя ночь с императором в Малой Башне Искушений, Цзялянь вернулась к себе и тут же кинулась в горячую воду. Она откинула голову на каменную подставку и зубами стиснула белое полотенце, ее раскрасневшееся лицо покрылось потом. Цзялянь мучительно зажмурилась и не обращала внимания на происходящее вокруг. Из-за горячей воды боль от внутреннего повреждения только усилилась, девочке казалось, что ее поджаривают на вертеле. Боль накатывала приступами, то отступая, то атакуя с новой силой. Цзялянь намертво вцепилась в полотенце и не издавала ни звука.

Это был подарок от его величества Юйвэнь Ху при первой встрече – ее первая ночь с мужчиной. Не ласковая и нежная интимная близость двух влюбленных, а ожесточенная атака, унизительная и болезненная.

– Мгх, ты – молодой ягненок, принесенный мне в жертву, – безжалостно усмехнулся Юйвэнь Ху, напугав Цзялянь так, что у той волосы дыбом встали.

В тот вечер за ней ухаживали старшие дворцовые служанки. После умывания они намазали ее тело душистыми цветочными маслами, одели в широкий халат из тончайшего шелка с узорами в виде зеленых листьев бамбука. Завершив приготовления, они сопроводили Цзялянь в новый дворец его величества, Малую Башню Искушений, и удалились одна за другой.

Стены и потолок спальни были отделаны ромбовидными зеркальными пластинками. Цзялянь чувствовала, будто лежит на пышно украшенном кладбище, было так тихо, что казалось, урони серебряную иглу – и то услышишь. Под потолком дворца слабо светилась жемчужина размером с гусиное яйцо, лучи ее холодного сияния преломлялись, двоились в глазах, разбивались на множество светящихся осколочков, как в калейдоскопе, отчего у Цзялянь голова пошла кругом. В четырех отлитых из золота курильницах в виде красноголовых журавлей тлела амбра, из птичьих клювов струйкой бежал синий дымок, делал в воздухе несколько витков и рассеивался.

Лежа на роскошном императорском ложе, укрытая парчовым одеялом с вышитым золотым драконом, забавляющимся с фениксом, Цзялянь тряслась от страха. Она широко открыла глаза и не смела заснуть. Государь, которого так боялись все ее родные, представлялся ей жутким чудищем о трех головах и шести руках.

Время утекло незаметно, аромат амбры рассеялся, а его величество так и не пришел. Девочка решила, что тот наверняка занят государственными делами, а потому задержался.

Улетев в страну грез, Цзялянь вдруг почувствовала, как все тело обдало холодом. Открыв глаза, она увидела взрослого мужчину необычной внешности с густой растительностью на лице. Он грубо отбросил парчовое одеяло и разорвал на ней одежду. Когда он придвинулся к ней, Цзялянь почувствовала алкогольное зловоние, разившее так, что ее чуть не стошнило. Она в ужасе повернулась к дверям дворца, в глазах все плыло. Все стражники и придворные служанки намеренно удалились.

– Ваше величество? – Она в панике извивалась всем телом, стараясь определить – кто же перед ней.

– Хоть во весь голос завопи, все равно никто не услышит! Ты моя женщина, а значит, я буду иметь тебя так, как того пожелаю!

В Башню Радостных Голосов Цзялянь принесли на носилках.

Она даже предположить не могла, что ее первая ночь с мужчиной, милость, оказанная императором, окажется такой унизительной, что словами не передать.

– Амань, его величество… государь… у него извращенные пристрастия, – тихо плача, рассказывала она Амань об ужасе первой ночи.

Горячая вода в купальне слегка остыла, когда в нее опрокинули таз холодной воды.

– Цзялянь, бедняжка, нелегко тебе пришлось. – Слушая, Амань молча роняла слезы.

Она отерла капли пота, выступившие на лице Цзялянь. У служанки сердце болело от бесчеловечного издевательства, через которое пришлось пройти ее госпоже.

– Амань, я подумала о старшей сестрице. Может, она не стерпела этого, не вынесла и… и сама наложила на себя руки? Как ты думаешь, могло ли так случиться? – предположила Цзялянь.

Она через силу вылезла из купальни и ничком легла на краю. Амань, заботливо укрывая ее сухим шерстяным одеялом, заметила, что ее ягодицы опухли и покраснели, точно налитые персики.

– Цзялянь, мы совсем недавно вошли во дворец, нам следует во всех отношениях быть очень осторожными, нельзя такие безрассудные догадки строить. Этот поступок государя и впрямь очень странный. – Амань смочила платок в целебной мази и стала легонько втирать ее в раны на теле девушки.

– Как только поправлюсь, немедленно отправлюсь во Дворец Белоснежных Цветов, поклонюсь старшей сестре, – пробормотала Цзялянь, нахмурившись.

– Будет тебе, сестрица, хватит насмехаться надо мной. Пожалей меня ради нашей общей госпожи!

До Цзялянь и Амань донеслись звуки перепалки Фэнъи и Яшуан, вдвоем протиравших плитку во дворе. Госпожа и служанка молча вслушались.

– Где же я над тобой насмехаюсь? Это к твоим родителям вопрос – как они умудрились родить такую бестолковую жирную свинью? Да на тебя без смеха взглянуть невозможно! – нагло ответила Яшуан, разогнув спину.

– Прежняя хозяйка Дворца Белоснежных Цветов так надо мной не шутила, – огрызнулась Фэнъи.

Услышав это, Цзялянь и Амань посмотрели друг на друга и улыбнулись. Лазейка найдена.

Амань отослала Яшуан и позвала Фэнъи во внутренние покои. Приведя себя в порядок, Цзялянь сидела на кровати, облокотившись на теплые подушки, и с мягкой улыбкой смотрела перед собой.

– Госпожа Цзялянь, какие у вас будут распоряжения? – неуклюже поклонилась Фэнъи.

– Амань, подай Фэнъи немного сладких фруктов, пусть полакомится. – Эта девушка ранее прислуживала ее старшей сестре, а потому Цзялянь решила приблизить ее к себе.

Фэнъи покорялась всякому, кто готов был ее накормить. Ее пухлое личико залилось радостью, она плюхнулась на пол, рассыпаясь в непрерывных благодарностях:

– Госпожа Цзялянь так добра! Вы хорошая госпожа, не только красивая, но и сердце у вас мягкое!

Услышав ее несуразную речь и увидев, как Фэнъи невежественна и безрассудна, Цзялянь поняла, что ее служанка из тех людей, про кого говорят, что они сама простота, а потому прониклась к ней еще большим сочувствием. Пока Фэнъи ела фрукты, Цзялянь заняла более удобное