Золото плавней - Николай Александрович Зайцев

чужаки. Постояв с минуту, Василь дернул рукой и повел своего коня вниз по склону. Коневоды с остальными конями последовали за ним.

Дойдя до места, где он чудом победил в поединке с горцем, Василь невольно вздрогнул. Из-за камня, где лежало тело абрека, с режущим слух криком «каррр» выпорхнули несколько воронов. Коневоды молча переглянулись и посмотрели на приказного. Тот, немного смущенный, махнул рукой и, показав на прикрепленный к поясу кинжал, продолжил спуск. Не задавая лишних вопросов, коневоды повели коней след в след, спускаясь еще ниже.

Василь посмотрел направо, туда, где некоторое время назад он угощался сытной, обжигающей рот шурпой. Отары не было видно. Видимо, пастухи увели овец на водопой. Чуть ниже слева по склону, словно бунчук, маячил куст горного лопуха, у которого казак утолил жажду. Вновь захотелось пить, но времени на это не было. Нужно было как можно скорее привести коней в аул. Спуск пошел легче, склон стал более пологим. Кони, ведомые коневодами, шли вереницей, вдавливая копытами мелкие желтые цветки куриной слепоты. В их недовольном пофыркивании слышалось чувство жажды.

Василь остановился, указывая рукой вниз, где поблескивавшей на солнце лентой пролегла небольшая горная речка.

– Там и коней напоим, – сказал он следовавшим за ним коневодам.

– Гайда!

– Геть!

Жажда подгоняла не только коней, но и ведущих их казаков. Хотелось пить. Рудь прибавил шаг. Минут через десять до слуха казаков донеслось приятное журчание воды и легкий ветерок принес освежающее прохладное дыхание источника живительной влаги.

Кони, почуяв воду, сбились в косяк и, не слушая команды казаков, а те и не пытались их остановить, ринулись к речке. Василь улыбнулся. Жадно втягивая холодную, сладковатую на вкус воду, кони довольно мотали мокрыми мордами, временами нарушая тишину легким ржанием. Казаки тоже утоляли жажду, черпая воду пригоршнями. Холод ломил суставы, но жажда была сильнее. Утолив ее, станичники собрали коней и повели их чуть ниже по течению, где находился мост, точнее, два толстых бревна, перекинутых с одного берега на другой. Здесь предстояло перевести коней через реку, а там уже и до аула рукой подать.

Стоило проверить переправу. Василь первым ступил на мост и, для надежности несколько раз с силой подпрыгнув, опустился ногами на бревна. Они лежали, крепко вдавленные в прибрежный песок. Бревна были преднамеренно положены так, что для коней переправа по ним не представляла сложности. Следуя один за другим, они благополучно перебрались на противоположный берег. Почуяв под своими копытами твердую почву, некоторые из них, подобно малым жеребятам, подняв хвосты и высоко закидывая задние ноги, промчались несколько метров по травянистому покрову.

Рудь, впрыгнув в седло, дал знак коневодам, и те последовали его примеру. Верхом было сподручнее собрать коней в косяк и вести их в аул. Василь привстал в седле и посмотрел вперед. К распахнутым воротам аула подъезжали два всадника. Судя по одежде и манере сидеть в седле, Василь признал в них своих станичников. Но кто это был, издали разобрать было невозможно. Им, сжимая папаху в руке, махал с вышки другой казак.

«Мыкола часового выставил», – подумал Василь. И, обернувшись к коневодам, с радостью в голосе выпалил:

– Трохы щэ. Гайда швыдчэ!

* * *

– Слыхал я, Мыкола, як старики наши балакалы за святой колодэзь, где всяк исцеление получал, – готовый помочь хотя бы советом, не унимался Иван Мищник. Он лихо подкручивал ус, занятый историей. – Балакалы старики ще, шо це самый першый и богато почитаемый на Кубани колодэзь. И колодэзь сей – Параскевы Пятницы. Вин меж станыцами Новолабинской и Некрасовской. Тудыть тэбэ трэба. Усю хворобу сымет.

– О то дило! – поддержал ближайший казак.

– Святые места кого хочешь на ноги враз поставят!

– Да и я слыхал за сей источник, – поддержал односума Осип Момуль. – Дед Трохим, который, почитай, все знает, ибо древней, умнее и старше его никого нет, балакал, что упоминание о нем и о его чудодейственной силе встречается еще в одна тысяча восемьсот сороковом году!

– Как – старше деда Трохима никого нет? А мой дед?!

– Не перебивай! Давай, Момуль, дальше!

– А шо дальше? – крякнул Осип. – Связывают появление этого источника с молитвами монахов-подвижников, которые имели нужду в ближайшем источнике воды, и с обретением иконы святой Параскевы Пятницы. Здесь же под крупным обрывом возвышенного берега Лабы бил родник. Существует предание об источнике святой Параскевы: «Местный пастух нашел в нем икону, и ключ стал особенно почитаем. Произошло это в девятую пятницу после Пасхи. Найденную икону он отнес домой, но утром икона исчезла и была позже обнаружена в роднике. На этот раз ее уже перенесли в церковь, откуда икона тоже чудесным образом исчезала . И являлась все в том же источнике, после чего было решено построить часовню. Родник обустроили, сделали сруб. У колодца выстроили часовню, куда и поместили икону, с тех пор икона не исчезала. Известие об явленной иконе быстро разлетелось по всей округе и далее, люди потянулись сюда и конным и пешем ходом, приходили даже из других регионов Российской империи. Ежегодно девятая пятница стала одним из главных праздников станицы Некрасовской. Богомольцы во главе со священниками приходили сюда Крестным ходом с иконами и хоругвями, а после молебна начинались народные гулянья. Ктитором этой часовни в начале XX века был Трофим Тараненко. Из наших, из черноморцев. Вокруг часовни им был посажен красивый сад, в котором росли яблони и груши. Перед праздником Девятой Пятницы Тараненко на подводе ездил по станице и собирал самовары, чтобы на праздник напоить людей чаем. Станичное правление устраивало для всех бесплатное угощение. Паломники, приходившие сюда, набирали воду в ведра, бутыли и бидоны на год вперед для себя и своих близких. Говорят, однажды собралось около двадцати тысяч человек. Приезжают не только из окрестных местностей, но даже из-за пределов Кубанской области. Все это собрание располагается под открытым небом и после краткого богослужения варит себе пищу, отдыхает, пьет чай, что представляет весьма живописную картину. Все это мне дед Трохим поведал, – закончил Осип.

– А я сам там был, у того колодэзя, – продолжил разговор тот самый казак, слывший в станице ревнителем веры православной. – Так вот, в среде паломников существовало испокон веков устойчивое мнение, что к святому источнику или другой святыни нужно обязательно идти пешком, шли и калеки. С собой ничего паломники не брали: в селениях покормят, все дадут, пошли дальше. Рассказывали и об исцелении этой водой. Шли с Урала, Киева и исцелялись, знали о колодэзе и на севере. Большинство источников раннего происхождения освящались казачьим населением Кубани в честь святой